© shejere 
|
Абрар Гибадуллович Каримуллин
Прототюрки и индейцы Америки. По следам одной гипотезы
Ни знание, ни мышление никогда не А.И. Герцен
Однажды мне сказали, что в Пушкинском Доме в Ленинграде хранится письмо Н.И. Ильминского. Это сообщение заинтересовало меня, так как я тогда занимался историей восточного книгопечатания второй половины XIX века в России, к чему в определенной мере был причастен и этот человек. До 60-х годов XIX века Н.И. Ильминский активно занимался изучением языков, литературы, культуры тюркских народов, издал под своей редакцией ряд памятников казахской, узбекской литературы, и другие сочинения восточных авторов, сотрудничал с татарскими просветителями К. Насыри, Г. Махмудовым, X. Фаизхановым [1]... Но, начиная с 60-х годов, в его деятельности происходит коренной перелом: от ученого-тюрколога он превращается в идеолога православного христианского миссионерства и весь его незаурядный талант и эрудиция направляются против светской культуры, а также просвещения татар, против демократической татарской книги. Мне и раньше приходилось встречаться с эпистолярным наследием Ильминского, довольно широко представленным в архивах и библиотеках Казани, Москвы, Ленинграда, в которых содержится немало его высказываний о культуре татар, об их печати, которые не представлены в опубликованных его работах. Обнаружение его неизвестного письма могло дать новые сведения по интересующей меня проблеме и я с нетерпением ждал случая познакомиться с ним. Вот я в Ленинграде. Набережная адмирала Макарова. Пушкинский Дом – Институт, русской литературы Академии наук СССР, где собраны богатейшие памятники русской культуры: рукописи и письма русских ученых, писателей, просветителей, древние рукописные книги... По картотекам и каталогам ищу рукописи Н.И. Ильминского. И вот в 141 фонде рукописей под №73 архивного дела отмечено письмо Н.И. Ильминского некоему Отто Реригу. Выписываю, знакомлюсь с ним. Оказывается, что это письмо и другие документы в этом деле поступили сюда из Казани. В свое время они хранились у М.А. Васильева, известного казанского литератора, а ему попали от Н.Я. Агафонова, известного казанского библиографа, библиофила, собирателя старинных книг, документов, рукописей, который был редактором "Казанского биржевого листа", издателем газеты "Волжская камская газета", автором многочисленных статей о казанцах, о русских писателях, ученых[2]. Работал он и бухгалтером Казанского университета, с чем, несомненно, связано и то, что эти документы попали ему и были спасены от утери. Как видно из карандашных пометок на листах рукописи, с ним свое время знакомился и выдающийся арабист академик И.Ю. Крачковский. Забегая вперед отмечу, что он в своих работах об этой рукописи не упоминает. Повидимому, причина в том, что, его, ученого-арабиста, эти материалы, не связанные напрямую с его областью исследований, не заинтересовали. Знакомство с делом показало, что оно не содержит каких либо новых сведений по интересующей меня теме – истории книжного дела. Но меня заинтересовало имеющееся в деле письмо Отто Рерига, адресованное татарскому ученому Ибрагиму Хальфину, да еще написанное из Америки, к тому же на татарском языке арабской графикой. С этим письмом связана и рукопись Ильминского. Ибрагим Хальфин (1778-1829) – это выдающийся татарский ученый, просветитель, представитель известной династии Хальфиных, оставивший глубокий след в отечественной тюркологии. Его дед, Сагит Хальфин, был депутатом в комиссии по подготовке проекта Нового уложения (1767), предпринятого Екатериной II. По императорскому указу 1769 года он был назначен учителем татарского языка 1-й Казанской гимназии по подготовке чиновников, знающих восточные языки. Он был автором первого учебника для русских учебных заведений по татарскому языку, изданного в 1778 году в типографии Московского университета, большого двухтомного русско-татарского словаря... После кончины Сагита Хальфина его сын, Исхак Хальфин, заменил отца в 1-й Казанской гимназии по преподаванию восточных языков. Он известен как переводчик на татарский язык российского законоположения "Устав управы благочиния", "Учреждения о губерниях", вышедшие в конце XVIII века несколькими изданиями на татарском языке в Петербурге, в Азиатской типографии. Сын Исхака Хальфина – Ибрагим Хальфин – также пошел по стопам деда и отца. С 1800 года он преподаватель татарского языка той же гимназии, а с открытием Казанского университета – лектор, затем адьюнкт-профессор университета. В период работы в университете Ибрагим Хальфин тесно общался с передовыми учеными университета, среди которых был и выдающийся русский востоковед X. Френ, у которого Ибрагим учился, знакомился с достижениями европейской ориенталистики, а X. Френ у Ибрагима Хальфина – тюркским языкам. Эта дружба ученых продолжалась и после отъезда X. Френа в Петербург. К тому периоду относится и издание в Казани ценного исторического памятника тюркских народов "Родословная тюрков" Абул-гази, подготовленного ими совместно, напечатанного под текстологической редакцией Ибрагима Хальфина. В литературе уже много раз писалось, что издание этого труда подняло русское востоковедение на новую ступень и получило высокую оценку европейских ученых. Ибрагиму Хальфину принадлежат и другие работы, в том числе "Азбука и грамматика татарского языка" (Казань, 1809), "Жизнь Джингис-хана и Аксак-Тимура, с присовокуплениями разных отрывков, до истории касающихся, кои все слова для обучающихся расположены по алфавиту" (1822). Эти его работы оставались единственными пособиями в течение десятилетий по изучению татарского языка в русских учебных заведениях, они же послужили образцами новых работ по грамматике татарского языка, написанных А.А. Троянским, М.И. Ивановым, А.К. Казем-беком, С. Кукляшевым и другими. Исторические и языковедческие труды Ибрагима Хальфина получили широкую известность и среди европейских востоковедов: историков, лингвистов. Его труды привлекали внимание историков, тюркологов Франции, Германии, Англии как Сильвестра де Саси, А. Давиде, Парч, Шпулер, Чарльз Рей... Труды Ибрагима Хальфина широко использовал и немецкий историк Йозеф Гаммер-Пургештель в своих работах по истории тюркских народов, которого высоко ценили Карл Маркс, Фридрих Энгельс [3] и в этом смысле можно говорить, что имя Ибрагима Хальфина было известно и основоположникам "научного" коммунизма. Итак, найденные в Пушкинском Доме документы являются еще одним штрихом к деятельности Ибрагима Хальфина, на этот раз свидетельствующем о том, что его труды были известны не только в Европе, но и за океаном. Этот факт уже сам по себе представляет интерес для истории культуры татарского народа как пример культурного взаимодействия. Архивное дело начинается с письма Отто Рерига. Оно написано на почтовом бланке, где в верхней части листа типографическим способом отпечатан снимок города Филадельфии с птичьего полета. Отто Рериг пишет Ибрагиму Хальфину, что у него имеются две его книги, о которых мы упомянули выше, и изъявляет свое желание познакомиться с его новыми работами по татарскому языку. Далее он сообщает, что давно занимается изучением татарского языка, о своих работах по описанию и тюркских рукописей в библиотеках Парижа, о своем знакомстве с трудами известных тюркологов. Причину своего обращения Ибрагиму Хальфину О. Рериг объясняет тем, что у него возникла необходимость глубокого изучения истории татар, диалектов языка, географии их распространения, а также классификации тюркских языков, и поэтому он желает установить научные контакты и обмен новыми трудами по тюркологии. Письмо датировано 1861 годом. Ибрагима Хальфина тогда уже не было в живых. Как видно из текста письма, это было уже второе письмо О. Рерига И. Хальфину. Первое его письмо не сохранилось, но, видимо, и его содержание было именно такого же характера. Письмо И. Хальфину было адресовано по месту его работы – в Казанский университет. Поскольку адресата не было уже среди живых, письмо, несомненно, попало Н.И. Ильминскому, который с 6 сентября 1861 года начал работать на только что вновь открытой при Казанском университете кафедре турецко-татарского языка. Видимо, этим и объясняется, почему не сохранилось первое письмо О. Рерига: написанное раньше 1861 года, когда при университете не было еще кафедры по восточным языкам после перевода восточного разряда в 1855 году в Петербургский университет. Поэтому тогда письмо, адресованное И. Хальфину, было некому отдать для ответа, и оно, видимо, затерялось, может попало в архив университета. Эти документы представляют большую историческую ценность для тюркологов, как пример взаимодействия ученых того времени, а также для биографии Ибрагима Хальфина. Если первое письмо осталось без ответа, то второе письмо Совет университета, когда открылась кафедра турецко-татарского языка, направил для ответа Н.И. Ильминскому. В ответном письме Ильминского содержатся интересные сведения как о нем самом, так и о письме О. Рерига, а также другие сведения, представляющие интерес для тюркологов. Письмо без подписи и даты: повидимому, перед нами отрывок оригинала письма, оставленного Ильминским для личного архива. Вскоре от О. Рерига поступает ответ Ильминскому, датированный 26 сентября 1863 года. Ответ написан на русском языке с добавлением на татарском арабским шрифтом. Несмотря на предложение Рерига установить научные контакты, последнее его письмо осталось без ответа, поскольку интересы Ильминского были уже тогда далеки от тюркологии, который оставил возглавляемую кафедру университета и полностью окунулся в христианскую миссионерскую деятельность. К сожалению, неизвестно какие книги были посланы Ильминским Реригу и о каких тюркологах и что он писал. Познакомился с этими документами и мое любопытство было удовлетворено: в них не было сведений по интересующей меня теме и на этом можно было успокоиться. Однако меня стал занимать вопрос – кто же этот Отто Рериг? В свое время я занимался библиографией татарского языкознания, знал практически все работы по тюркологии зарубежных ученых, но такой фамилии среди них не помнил. Кроме того, меня заинтересовало, откуда у хирурга, профессора медицины, интерес к тюркологии, да еще живущего в Америке, где нет ни тюркских народов, никакой школы тюркологии? Да еще и во время гражданской войны Севера Америки с Югом. Начал искать сведения о личности О. Рерига, его печатных работах. В Публичной библиотеке им. К.Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде наткнулся на его работу, посвященную сравнительному изучению татарского языка с финскими [4]. Значит, думал я, интересы О. Рерига к татарскому языку не случайны. Эта его работа была издана еще в 1845 году, в Париже. Да и письмо Ильминского говорило, что О. Рериг был известен в мире востоковедения не только Европы, но и в России. Я обратился ко всевозможным, хранящимся в библиотеках Казани, Москвы, Ленинграда отечественным и зарубежным энциклопедиям, и другого рода справочной литературе, но они не прибавили ничего нового о О. Рериге. Единственное упоминание о нем встретилось в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, где в статье, посвященной языку индейцев Америки, упоминалось его имя. Может быть, я не заметил, что-то упустил в этих справочниках? Поэтому обратился в справочные отделы библиотек М.Е. Салтыкова-Щедрина, Государственную библиотеку СССР им.В.И. Ленина, Государственную библиотеку иностранной литературы, в библиотеку Академии наук СССР, но ответы оказались неутешительными. Что делать? Единственный выход – обратиться к центрам библиографии Америки. И вот на мой запрос поступает ответ из библиотеки Конгресса США, подписанный директором Паулом Л. Горецким, которому приношу искреннюю благодарность за помощь. К ответу Горецкого была приложена ксерокопия страницы американского справочника "Кто был кто в Америке в 1897-1942 гг.", где приведены краткие сведения об Отто Рериге. Оказалось, что его полное имя Фредерих Льюис Отто Рериг, родился он 19 июня 1819 года в Галле, в Пруссии. Получил образование в Галльском, Лейпцигском, Парижском университетах по медицине и филологии, специализировался по восточным языкам. В целях совершенствования своих знаний по восточным языкам в 1841 году согласился поехать в Турцию в качестве атташе при прусском посольстве. С 1849 года – профессор колледжа во Франции, с 1851 года – лектор королевской восточной академии Франции. Затем он уезжает в Америку, где с 1853 года работает заместителем директора Асторской библиотеки Нью-Йорка, с 1858 года – профессор медицины и терапии медицинского колледжа Филадельфии, в 1861-1867 годах – военный хирург в армейских военных госпиталях, с 1868 года – директор правительственной медицинской библиотеки Вашингтона. А с 1869 года полностью переключается на ориенталистику. В 1869-1885 годах – профессор санскритского и живых восточных языков в Корнелльском университете, в 1869 году по совместительству работает директором Нью-Йоркского бюро по обучению иностранным языкам, лектором семитских и живых восточных языков в Станфордском университете, а с 1895 года и в других должностях. Скончался он в 1908 году в возрасте 89 лет в Калифорнии, в местечке Пасадина [5]. Все эти факты еще раз подтвердили, что Отто Рериг был не случайным человеком в ориенталистике, что его обращение к Ибрагиму Хальфину были вызваны глубокой научной необходимостью. В приведенном П.Л. Горецким ответе есть и перечень книжных изданий О. Рерига, имеющихся в библиотеке Конгресса, среди которых, кроме упомянутой выше его работы, изданной в 1841 году в Париже, перечислены еще пять его книжных публикаций, изданных уже в Америке. Эти работы – учебники английского и немецкого языков [6], каталог книг о языке, литературе народов Азии, Африки, Океании, хранящихся в Асторской библиотеке Нью-Йорка [7]. А остальные две книги – о языке индейцев сиу [8] и по тюркским языкам [9], которые и заинтересовали нас. Зная точно название работ О. Рерига, я снова обратился к крупнейшим библиотекам Москвы, Ленинграда. К сожалению, на мои запросы ответ был одинаков: "Нет в библиотеке". Однажды, работая в публичной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина, я решил выписать эти издания на авось, без шифров, поскольку здесь принимаются заявки на старые издания без указания шифра – адреса хранения книги в библиотеке. И вот, на один из запросов, а именно, на работу о языке индейцев сиу на 19 страницах, мне подали толстый фолиант, страниц на восемьсот, представляющий Ежегодник о проделанных экспедициями института Смитсона работ в 1871 году [10] по изучению природных ресурсов Америки. Естественно, подумал я, что ошиблись библиотечные работники, и вместо тоненькой брошюры [11], подали фолиант, название которого даже не напоминает выписанной работы. Книгу, которая представляла собой отчет института, посвященный описанию флоры и фауны, и включала также отчеты геологических экспедиций, можно было сдать уже после ознакомления с ее титульным листом. Тем не менее, ради любопытства, перелистываю книгу и вот, на 435 странице вижу имя О. Рерига и его работу об языке индейцев сиу. Ну, ладно, думаю, значит О. Рериг интересовался не только тюркскими языками, но и языками индейцев Америки. На этом можно было и успокоиться. О. Рериг знал много языков – латинский, древнегреческий, немецкий, французский, английский, арабский, персидский, турецкий, читал и на других тюркских языках, знал и угрофинские языки. Как видно из его письма Н.И.Ильминскому, он в определенной степени выучил и русский язык. Будучи таким полиглотом, а также языковедом, живя в Америке, встретившись с индейцами, он, естественно, должен был поинтересоваться и их языком. Вот так думал я, все логично, можно вернуть книгу – меня язык индейцев сиу не интересовал. Тем не менее продолжил знакомиться с этой работой, и вижу: Рериг сравнивает язык индейцев с тюркскими – вот этого я не ожидал! Тут же я, как говорится, от корки до корки с величайшим интересом, новым видением прочитал всю работу, снова перечитал, снова... Поскольку это наблюдение О. Рерига представляет огромный интерес не только для тюркологии, не только для общей филологии, но и для истории происхождения индейцев, заселения Америки, да и для истории других народов, остановимся более подробно на этой работе. В начале своей статьи О. Рериг пишет, что увлечения разными языками, наречиями разных групп привело его к необходимости сравнения их между собой, к их классификации на основе сходства на различных уровнях: лексики, фонетики, морфологии, синтаксиса. Его особенно поразило, что язык индейцев сиу стоит особняком среди языков североамериканских индейцев, аборигенов в отношении народов, поселившихся здесь после открытия Америки в XVI веке. Вот это и натолкнуло его к поискам тех языков, которые были близкими языку сиу. На основе тщательного сравнения лексики Отто Рериг приходить к заключению, что "наречие сиу или дакота может быть отнесено к Урало-Алтайскому семейству языков, которое охватывает очень широкие районы и носители его расселились на обширной территории и представлены многочисленными ответвлениями народов Восточной Европы, Сибири и Средней Азии, некоторые его ответвления встречаются даже в сердце Европы – это венгры, сюда же входят многочисленные и широко распространенные наречия финно-угорской группы. Некоторые характерные черты строя Урало-алтайской группы языков нашли, несомненно, явный отпечаток и в языке сиу". По его словам, эти сходства "прямо поразительны". Эти сходства О. Рериг видит в синтаксическом тождестве этих языков. Далее он говорит, что такие же сходства наблюдаются в морфологии языка сиу и урало-алтайских языках. Те и другие языки агглюнативные, они не имеет предлогов. Феноменальным сходством между ними О. Рериг считает форму образования превосходной степени прилагательных путем своеобразного повтора слов, что "свойственно лишь урало-алтайскому семейству, особенно тюркским языкам", что "такие же формы, к нашему величайшему удивлению, существуют в языке индейцев сиу", которые выражают внешнее качество предметов и явлений". Так, "sap-sapa" (очень черный), "сеm-сера" (очень красивый) в языке сиу по форме образования тождественны с тюркскими "кап-кара" (очень черный), "чип-чибэр" (очень красивый), "сап-сары" (очень желтый), "ап-ак" (очень белый) и т.д. Далее эти сходства О. Рериг видит и в фонетике: и тюркские и язык сиу подчиняются законам сингармонизма. В статье приведены и некоторые морфологические формы, тождественные по форме и значению. Так, окончание, суффикс в языке сиу "ta" (в твердом произношении) и "te" (в мягком произношении) соответствует тюркским "да", "дэ" – "та", "тэ" – суффиксам временно-местного падежа. Слово сиу "ekta" соответствует тюркским "йакта" ("стороне", "в направлении"). Эта форма существует и в современном татарском языке, как "кен йакта" ("в южной стороне"), "сул якта" ("левом направлении") и т.д. Как в языке сиу, так и в тюркских языках, употребляется активно словообразовательный суффикс "sa", "se", которые соответствуют татарским "чы" (в твердой форме"), "че" (в мягкой форме), например, в словах ташчы" – каменщик, "балыкчы" – рыбак, "ялганчы" -лжец, "чулмэкче" – гончар и т.д. Отто Рериг для доказательства своей гипотезы о родстве языка сиу с тюркскими обращается и к лексическим примерам. Так, в языке сиу "tan" – "tang" означает "заря", что полностью совпадает и по форме и по смыслу с татарским "тан" – "танг". Далее О. Рериг рассматривает и морфологические формы этого слова. Так, из "танг" в языке сиу образованы слова "tani" – "tangi" – в значении "узнавать", "делать ясным", "озарять"; а от "tang+la" – в значении "понимать", "делать ясным", которые соответствуют тому же смыслу в словах "/т/анла" – "понимай". В 1-м лице единственного числа от слова "tan" – "tang" в языке сиу образуется слово "tannim" – понимаю (ср. татарское "таныйм" – понимаю), во втором лице – "tannisun" – понимаешь (ср. татарское "таныq+сын" – узнаешь). Происхождение слов в тюркских языках "хан", "каган", "ага" О. Рериг связывает со словами языка сиу "Wakan", "Wakan," где звук "W" обычно выпадает и в языке сиу. Далее у О. Рерига приведены и другие примеры, которые, по его мнению, говорят о родстве языка сиу с тюркскими. Это слова "ate" – по татарски – "эти", "ата" – отец, "ine" – по-татарски "инэ", "инэй", "эни" – мать, мама: "тете" – по-татарски – "мэми" – "грудь", "сосок" по-русски; "koke" – по-татарски – "куке" – т.е. "кукушка" и т.д. На основании этих и других примеров и анализа языка сиу с тюркскими О. Рериг приходит к выводу, что язык индейцев сиу "относится к урало-алтайскому семейству языков, а в этом семействе ближе всего стоит к тюрко-татарской группе", что индейцы сиу Америки являются переселенцами из "Великой Азии". Отто Рериг считает, что для дальнейшего обоснования этого вывода надо привлекать и лексику индейской топонимии, где должны сохраниться архаические формы лексики языка сиу. Знакомство Рерига с языками индейцев сиу началось в годы гражданской войны в Соединенных Штатах Америки (1861-1865). Когда началась война между Севером и Югом, он стал на сторону Севера, борющегося за уничтожение рабства негров и работал хирургом в военном госпитале. Этот госпиталь, находился в штате Дакота, там, где жили индейцы сиу. Естественно, он встречал и индейцев сиу, которые принимали участие в войне на стороне Севера. Как он пишет в своей упомянутой статье, его поразила речь индейцев, которая напомнила ему речь турков, которую он изучал и слушал в течение ряда лет во время пребывания в Турции в качестве переводчика. Как уже знаем, он изучал тюркские языки еще во Франции. Еще до переезда в Америку показал себя эрудированным тюркологом-лингвистом и за заслуги в этой области стал лауреатом премии французского ориенталистического института. Его имя было известно и русским ориенталистам того времени. И после переезда в Америку О. Рериг продолжать изучать восточные языки. Работая в Асторской библиотеки Нью-Йорка, как уже отметили, он составил описание книг, связанных с языком, литературой, культурой народов Азии, Африки, Океании, что, естественно, намного расширило уровень его знаний и языков народов мира, в том числе познакомила с новыми языками. Все это стало той почвой, что он, оказавшись среди индейцев, не мог не заметить сходства языка сиу с тюркскими. Это явление настолько в конце-концов заинтересовало его, что предопределило его дальнейшие научные интересы. Несмотря на перегруженность работой в военном госпитале в период войны, он находит время между операциями раненых, чтобы встречаться с индейцами, практиковаться в их языке, собирать языковые материалы, посещать их жилища-вигвамы, знакомиться с их обычаями... Можно сказать, прямо из поля военных действий, под впечатлением встреч с индейцами, он пишет Ибрагиму Хальфину. Его интересует классификация тюркских языков, не знают ли ученые России о языке сиу, может быть там уже давно разрешили вопрос о его принадлежности к определенной группе языков? В 1865 году окончилась гражданская война: победил Север. Еще не успев демобилизоваться из армии, Отто Рериг берет отпуск из армии и едет жить к индейцам, и с 4 июня по 26 ноября 1866 года находится среди них. Он живет с индейцами в их вигвамах, ходит с ними на охоту, танцует с ними ритуальные танцы, поет их песни, продолжает изучать их язык. В это же время он собирает примеры их языка, записывает их легенды, описывает их обряды. Отто Реригом был собран огромный материал о быте, обычаях, языке, фольклоре индейцев сиу. Вот что писал он об этом позднее: "Описать все опыты, проведенные с этими интереснейшими племенами в период жизни среди индейцев заняли бы целые тома". Из этого богатого материала, видимо, ему удалось напечатать лишь упомянутую выше статью в университетском ежегоднике, из которого был сделан отдельный оттиск. Возможно, что О. Реригу удалось опубликовать и другие работы об индейцах сиу, об их языке в периодических изданиях, в разных сборниках, ежегодниках, но, к сожалению, об этом мы не нашли сведений в американских справочниках, и ответы библиотек тех университетов, в которых он работал, куда мы обратились с таковой просьбой, не дали положительного результата. Они также не знают, сохранились ли рукописи О. Рерига в архивах или библиотеках Америки. Как уже знаем, О. Рериг был и медиком, доктором медицины, но встреча с индейцами сиу сделала уже из него полностью филолога-языковеда. Он уходит из медицины, полностью переходит в ориенталистику. Даже в отмеченном выше справочнике "Кто был кто в Америке" он квалифицирован как "филолог-ориенталист". После демобилизации из армии О. Рериг занимается изучением и санскритского языка, языка жителей островов Океании, что, несомненно, было связано с его интересом к языку индейцев сиу в целях определения места этого языка среди других языков мира. Возможно, он искал следы языка сиу в языках обитателей островов. Океании. В этом свете интересен и такой факт, что он свои наблюдения не спешит опубликовать. Его упомянутая работа была опубликована в 1871 году, спустя почти десять лет, как он начал интересоваться языком индейцев сиу, когда убедился, что не нашел следов этого языка в санскрите и в языках других народов. Отто Рериг теоретически знал все основные языки мира. Был человеком большой эрудиции, признанным филологом. Он был ученым очень осторожным в своих выводах, не гнался за сенсацией, не спешил публиковать свои наблюдения и выводы, пока сам твердо не убеждался в правоте своих заключений. Если бы мы не знали эту сторону личности О.Рерига, историю его научных поисков, его биографию, то встретившись лишь с отмеченной выше его работой о языке сиу, мы имели бы основание сомневаться в его выводах о сходстве, генетическом родстве языка сиу с тюркскими языками, которую он включает в семейство алтайско-уральских языков. Кто же такие индейцы сиу, где они живут, что известно об их языках? Среди североамериканских индейцев имеется большая группа языков сиу-хока, куда входит и язык сиу. В эту группу входят и индейцы хока, юки, ваппо, керес, туника, кэддо, черокезы, мускочи и другие [12]. Среди них по численности первое место занимают сиу. В XVII-XVIII веках они заселяли обширную территорию бассейна реки Миссури и Великие степи от Миссисипи до Скалистых гор, от Калифорнии до Арканзаса. Язык сиу, в свою очередь, подразделяется на несколько групп, как-то: дакота-ассинбойн, мандан, виннебаго, жидатса, апсарака и др. Сиу были воинственными племенами, они внушали страх белым колонизаторам, героически сражались за свои земли, за свободу своего народа против вооруженных до зубов белых колонизаторов. В 1862, 1872, 1890 годах они восставали против своих белых угнетателей; эти волнения продолжаются и по настоящее время, о чем иногда сообщает печать. Миллионы индейцев были истреблены колонизаторами. Из многомиллионного племени по оценкам 1963 года их осталось всего около 77 тысяч человек. Сейчас они разобщены, загнаны в резервации и живут далеко друг от друга в штатах Северная и Южная Дакота, Каролина, Монтана, Небраска, частично они живут и в южных районах Канады. Оторванные от своей стихии, они вынуждены батрачить на фермах белых или вести мелкое крестьянское хозяйство, пополняя ряды беднейшей части населения Америки. Лишь немногим их них удается получить образование и специальность. Американская литература богата романами, повестями об индейцах Америки, в том числе и о сиу, в которых они выведены как воинственные, экзотические и неуживчивые аборигены с точки зрения белых колонизаторов. Подобной односторонностью грешат даже произведения таких писателей, как Ф. Купер, М. Рид и др. Имеется богатая литература на английском языке об индейцах Северной Америки, которая посвящена описанию войн с индийскими племенами, а также описанию их жизни, быта, обычаев, антропологических особенностей, их истории со времен колонизации Америки, в которой показывается превосходство белого человека. Имеются книги, в которых представлены их мифы, фольклор, наблюдения над их музыкой. Но среди них, к сожалению, мы не нашли почти ни одной работы о языке индейцев сиу, тем более по сравнительному изучению их языка. Все же удалось обнаружить две работы, одна из которых является англо-дакотским словарем Р. Вильямсона, который был издан в 1886 году для миссионерских школ[13], другая же работа – такой же словарь С. Ригга, изданный в 1890 году в Вашингтоне [14]. Видимо, изучением языка сиу в последующем вовсе не занимались, иначе в 1968 году не ограничились бы лишь простой перепечаткой – репринтным изданием словаря Ригга[15]. Надо также отметить, что среди довольно солидных американских библиографических указателей, посвященных языку, культуре, этнографии индейцев Америки нигде не учтена упомянутая работа О. Рерига о языке сиу. Видимо, это объясняется не только тем, что язык сиу и вообще языки индейцев Северной Америки остаются почти вне внимания американских филологов, но и тем, что работа Рерига была напечатана далеко не в филологическом сборнике. Если учесть, что этот сборник есть отчет института по изучению природных ресурсов Америки и является официальным, правительственным изданием, каковые не учитываются в регистрационных библиографических справочниках, не поступают в библиотеки, а лишь рассылаются в официальные учреждения, то не трудно понять, почему эта работа остается неизвестной не только тюркологам мира, но и американским филологам. Когда мы нашли указанные выше два словаря, при беглом знакомстве с ними обнаружили более сотен слов, сходных по форме и содержанию со словами тюркских языков. Вот некоторые из них:
и т.д. [1] Здесь и в дальнейшем индейские слова приводятся в таком начертании, в каком они встретились нам в самих источниках, хотя у разных авторов одни и те же слова расходятся в написании некоторых из них. Надо отметить, что в написании индейских слов даже англоязычные авторы не придерживаются правил чтения слов английского языка (открытых, закрытых слогов и т. д.) [2] Эквиваленты индейских слов в основном рассматриваются на примере татарского языка, иногда на примерах других тюркских языков или же на примере древнетюркского, но при сравнении не делаются ссылки о наличии данного слова в других тюркских языках. Все эти слова в основном понятны и почти тождественны во многих тюркских языках, кроме чувашского. При внимательном рассмотрении с учетом многозначности слов, законов чередования звуков можно найти много слов в языке сиу, сходных по семантике и форме с тюркскими. Для примера рассмотрим слово "basdi" в языке сиу, что значит "отрезанный", "порезать ножом". В современном татарском языке "басты" означает "напал", "ограбил", "вторгся силой", в карагасском языке "bajs" означает "рана", в якутском "bas" – "рана", в туркменском, турецком "bas" означает тоже "рана". В языке сиу Перевод
Basku, baso, basipo Отрезать, отрезанный кусок Baskica Резать путем нажатия, давления Baskita Зарезать ножом Baskin Нападающий с ножом. и др. и др.
Даже человеку, не знающему тюркские языки, нетрудно уловить этимологию этого слова, если вспомнить вошедшее в русский язык слово "баскак". Нам попалась в руки книга Эрвина Годда [16] по топонимике штата Калифорния, где встречаются топонимы, образованные от языка индейцев сиу, но уже в "стиле" народной этимологии английского языка американцев. Так, у побережья Калифорнии одна из лагун называется "Batequitos". По словам автора этой работы, это название происходит из индейского слова "bateqe tos" в смысле "болотистая местность", "низменная местность". В татарском языке "батынки" означает "низкое, придавленное", а "теш" – означает "место". В татарском языке словосочетание "батынкы теш" является довольно активным, означает как и слово сиу "низменная, болотистая местность". В этом же словаре в английском начертании дано слово "bolinas", от индейского "bolenas", что по форме и смыслу сходно с татарским словом "болын" – "лагуна", "луг". Еще один пример из этого словаря слово "chiquita", которое происходит от индейского "chiketo", "chiko" что в языке сиу означает "очень маленький, малюсенький", в этом же значении это слово встречается и в татарском языке как "чеки"- маленький. В названиях рек Калифорнии, да и США в целом часто встречаются слова "aha" (течение) – по-татарски "ага" – "течет", "течение", а также слово "hu" – (вода), что по-башкирски означает "вода". Одна из рек называется "milk" – "молоко", которая свое название получила от перевода индейского слова "sue", что означает "молоко". В самом деле, из-за известняковых отложений вода в нижней части этой реки светломутная, напоминающая молоко. А слово "sue" тоже очень напоминает татарское слово "сет" в смысле "молоко". Одно озеро носит название "jamul". Это слово по мнению Годда, образовалось от индейского слова "ha" = "hu" (вода) и "mool" (много, изобилие), а в тюркских языках "мул" означает то же понятие "изобилие", т.е. "jamul" будет означать "изобилие воды" или "много воды", короче, – "озеро". В соседстве с индейцами сиу во Флориде живут индейцы тимуча, язык которых, по утверждению Джона Свентона, "совсем отличается от языка других индейцев, в том числе и сиу" [17] . В небольшой статье этого автора о терминах родства в языке тимуча встречаются термины родства, которые по форме и смыслу практически почти одинаковы с тюркскими:
Понять эти слова на основе тюркских языков не представляет практически никакой трудности. Даже суффиксы словообразовательные здесь совпадают с такими суффиксами тюркских языков. Близкие параллели этих слов в той же почти форме и в том же смысле встречается и в языке сиу. Может быть, Дж. Свентон не прав, когда он говорит, что язык тимуча не похож ни на один язык других индейцев? Наверное трудно найти человека, изучающего индейцев Америки, который не знал бы интересную работу американского антрополога Т.Кребера "Ищи в двух мирах"[18] , где описывается жизнь последнего могикана индейского племени яна среди белых людей. В этой работе нас заинтересовало имя этого индейца, который на слова "Кто он такой?" ответил, что он "Иши". Как указывает Т. Кребер, это слово означает "Человек". Это обычный ответ при встрече с представителями совсем другого племени, откуда происходят многие имена народов, данное им исходя из такого ответа, например, этнонимы: "дойг", "нивхи", "ненец" и т.д. Слово "иши" очень напоминает слово сиу "ichi" в значении "товарищ". По-татарски "человек" тоже будет "кеше", где "к" кажется излишней в сравнении с "ichi". Может быть Т. Кребер из "cichi" сделал "ichi", упустил "к" ? Несмотря на наличие большого количества работ об индейцах сиу, язык их почти не изучен. Это относится и к языкам и других индейцев Америки. Из-за этого существуют самые различные мнения о родстве и классификации языков индейцев Америки. Одни языковеды-американисты насчитывают более тысячи индейских языков, другие же говорят о пятистах языках и наречиях. Когда начинают классификацию языков индейцев, дело доходит до курьезов. Из-за неизученности многих языков индейцев, некоторые американисты при их классификации опираются не на материалы изучения языков этих индейцев, а на сходство или различие их керамики, типов одежды или жилищ, и даже на формы плетения и использования гамаков, не говоря уже о попытках классификации их языков по антропологическим признакам: цвету волос, формам отдельных частей лица и т.д. Особенно мало работ о языках индейцев Центральной и Южной Америки [19] . Да и накопленный материал, из-за отсутствия единых принципов описания и систематизации, сильно затрудняет его использование для сравнительного изучения и классификации. Как отмечают советские американисты, "словари южноамериканских индейцев, составленные учеными различных национальностей, могли бы дать богатейший материал для иллюстрации недоразумений всех степеней и направлений. Едва ли не хуже попытки ученых кабинетным путем свести все труды к неточностям знаний и построить такой подтасовкой грамматики (этих языков – А.К.). Авторы грамматик обычно составляли их, исходя из норм морфологии и синтаксиса западноевропейских языков. При этом почти не учитывалась характерные особенности, присущие строю индейских языков"[20]. Далее также верно подмечено, что "различные варианты классификаций, предложенные современными американскими лингвистами, как словари языков, в сущности мало отличаются от предложенных католическими миссионерами, а также первых попыток путешественников XIX века в установления языковых групп" [21]. В этом мы убедились при попытке сравнения словарей Ригга и Вильямсона, между которыми существуют резкие расхождения в передаче текста слова, так и в фонетике. Даже двухтомная солидная работа Ф.Боаса [22], посвященная классификации языков индейцев Америки, на которую ссылаются как на авторитетное издание, базируется при классификации больше на территориальном и географическом факторах, в силу чего явно родственные языки оказываются представленными в разных языковых группах, что видно, например, при рассмотрении языков майя, южно-ацтекской группы и языков сиу-хока. Но пока вернемся назад. Когда мы познакомились с работой Отто Рерига о языке сиу-дакота, сразу вспомнилась работа крупного советского специалиста по истории и языке индейцев майя Ю.В. Кнорозова, "Система письма древних майя. (Опыт расшифровки)"[23] , которая впоследствии вылилась в его новую монографию Ю.В. Кнорозов "Письменность индейцев майя" [24]. В первой журнальной публикации Ю.В.Кнорозов дает свое чтение около 300 слов письменности майя, которая поразила нас наличием среди них многих сходных, даже тождественных слов с тюркской лексикой как по форме, так и по содержанию. Вернувшись вновь к этим работам мы нашли около 50-и таких слов, которые можно легко понять, зная какой-либо тюркский язык, не затрудняя себя поисками эквивалентов в в дебрях тюркских архаизмов. Вот некоторые примеры из расшифровки Ю.В. Кнорозова и их сходные параллели в тюркских языках:
и т.д. [1] в других источниках отмечается употребление и в смысле "зеленый" [2] в других источниках отмечено употребление в значении "день" [3] В казах. языке и "солнце" [4] тувин., казах. – уш [5] в тувинском "кучу",в якутском "куус" [6] тувин. -"хол", казахск. -"кол" [7] в казах. -"шабу" [8] в тувин. "Аhчы" Такие близкие параллели при первом знакомстве с работой Ю.В. Кнорозова мне показались невероятными, я счел это случайным явлением. Вот когда познакомился с работой Отто Рерига, сразу вспомнилась работа Кнорозова, которую я вновь просмотрел уже под другим углом зрения. Все это натолкнуло меня на поиск ответа на поставленный в гипотезе Отто Рерига вопрос о генетическом родстве языка сиу и некоторых других индейских языков с тюркскими. Вначале я познакомился с работами на русском языке, посвященными культуре, истории майя и других индейцев Центральной и Южной Америки [25] . Я познакомился почти со всеми публикациями Института этнографии им. Миклухо-Маклая АН СССР об индейцах Америки, а также многочисленными журнальными публикациями и произведениями художественной литературы из жизни майя, инков, ацтеков, с описаниями путешествий к индейцам, опубликованными на русском языке. Эти книги провели меня по цветущим когда-то городам майи, ацкетов, инков, познакомили с величайшими из памятниками архитектуры, шумными спортивными, ритуальными праздниками, монументальными культовыми сооружениями; благодаря этим книгам я путешествовал с археологами в поисках и раскопках в джунглях затерянных и разрушенных временем и атмосферными осадками городов, видел их священные сеноты и религиозные ритуалы, богатейшие золотые украшения, ужасался зверству, вероломству банд авантюристов Костера и Писсаро, видел пепел сожженных католическими миссионерами книг майя, казнь людей за их хранение, великое прошлое майя и других индейцев и их бесправное положение под кровавой рукой конкистадоров. Конкистадоры и католическая церковь делали все, чтобы стереть с памяти народов Америки их историю, культуру, грабили не только материальные богатства, но и душу народа, преследовали их обычаи и нравы... Я был поражен тем, что майя, ацтеки, инки, не зная таких величайших открытий человечества, ускорившие прогресс, как железо, гончарный круг, колесо, оставили пямятники своей культуры – гигантские пирамиды, которые по размерам не уступают египетским... От пепла костров католической церкви и конкистадоров случайно сохранились памятники литературы и истории индейцев "Чилам балам" и "Попо-ль-Вух", из переводов которых, а также из других работ об индейцах я стремился выявить вкрапленные туда индейские слова [26] . Узнал, например, что в языке майя, как и в современном татарском языке, лягушка называется "бака", и это слово широко употребляется в образовании названий озер, водоемов, например, в местности Кинтако-Роо полуострова Юкотан [27]. Есть там даже залив "Бакалар" – т. е. "лягушки" – лягушачий залив. Слово "бакалар" полностью тождествененно татарскому слову "бакалар", где "бака" – лягушка, а "лар" – суффикс множественного числа, так же и в языке майя "лар" является суффиксом множественного числа. И в топонимики Татарской АССР, Среднего Поволжья немало называний озер, заливов, образованный со слова "бака", как "Бакалтай" и т.д. В работах по истории, культуре индейцев майя обнаружили десятки слов, очень близких, часто прямо совпадающих по фонетике и смыслу со словами тюркских языков: В языке майя Перевод В тюркских языках Перевод
и т. д.
[1] Мишарский диалект татарского языка Надо сразу же отметить, что эти слова из языка майя в указанных работах даны в русской транскрипции, которая не всегда соответствует фонетике этих слов на языке майя, что, например, видно при сравнении одних и тех же слов в транскрипции Кнорозова и в переводах на русский язык работы Ланда де Диего. Эти различия видны в замене "ч" на "ц", "у" на "о", "а" на "о", "ч" на "ш", "и" на "е" и наоборот, в пропуске отдельных согласных, даже и гласных. Для примера сошлемся на разные транскрипции майяцкого слова "змея" в виде "Цилан", "Чалан", "Цалан" "Чилан" и т.д. Многие топонимы полуострова Юкатан очень напоминают тюркские слова, как "Коточ", "Цилань", "Тулум", "Яшиль", "Ичмуль", "Тас", "Тапич" – "Тепич", "Качи", "Шаман-сама", "Чиген", "Сайиль" и т. д. При рассмотрении примеров языка майя, зарегистрированных в этих далеко не языковых, не филологических работах, нужно учесть, что многие из них даны в объяснительном смысле. Так, "кош" (птица) там отмечен как вид птицы, когда по-татарски "кош" означает птицу вообще. А именно какой вид птицы – в этих работах не отмечается. Такой объяснительный характер "переводов" слов майя затрудняет отыскание параллелей (слов-эквивалентов) в тюркских языках. Так, индейское слово "яшчилан" объяснено как "местность". А из самого этого сложного слова, состоящего из "яшь" (молодой, зеленый) и "чилан" (змея) ясно, что оно означает "зеленая змея" или "молодая змея", каким называется какая-то местность, а не сама "местность" и т. д. Кроме того при передаче слов одного языка в графике другого языка всегда есть опасность фонетического искажения из-за нетождественности многих фонем разных языков. Более того, слова одного языка в другом языке передаются часто в искаженном виде, что даже специалисту обычно бывает трудно уловить подлинное их значение. Передача слов языка майя в испаноязычных, да и не только на этом языке, как отмечают исследователи, описаны различными знаками, различными фонемами. Одни и те же слова у разных авторов, пишущих даже на одном языке различаются, более того часто слова в "неполном" звучании. Даже названия местности, которые казались бы уже более "универсальными" в звучании даже на русском языке у разных авторов даны по-разному: "Ицмуль"- "Ичмуль", "Чичан – Цичан", "Котуч" – "Коточ". В этом свете небезынтересно" привести топонимику – названия местностей на русском языке, образованные с тюркских слов, чтобы видеть, как они могут отличаться от первичного названия. Так, из "сары тау" (желтая гора" образовался "Саратов", из "Сары су" (Желтая вода) – "Царицын", из "Кумер" (уголь) – "Кемерово", из "Темэн" (десять тысяч) – "Темниково", "Тюмень" и т.д., в которых неспециалист вряд ли установит первоначальное звучание этих слов, их этимологию. Если сравним слова майя со словами языка сиу, то увидим, что среди них есть слова тождественные по звучанию и по смыслу в обоих языках, как-то "аак" (белый), "ик" (два), "hao" (вода), "бин" (я), "ич" (живот), "ими" (женская грудь), "акан" (дядя) и другие. Кроме того отметим, что оба эти языка агглюнативные, фонетический строй их подчинен сингармонизму, хотя эти языки отнесены к различным группам индейских языков. Встает вопрос, неужели эти сходства не были замечены американскими филологами-индеологами? Может быть наши наблюдения представляют сплошь случайные совпадения? Оказывается, что это сходство было уже отмечено и высказана мысль, что язык индейцев майя своим происхождением берет начало от языка индейцев сиу-хока, что предки майя раньше жили в Америке, были частью сиу-хока, а затем переселились на юг, в Центральную Америку [28] . Тут же отмечается, что и индейцы-ацтеки происходят из семейства языков сиу-хока [29]. Поскольку автор свои выводы не иллюстрирует примерами из языка, приведем собственные примеры, которые говорили бы в пользу этого положения. Наша задача облегчалась тем, что, как оказалось, язык майя изучен сравнительно лучше. Имеется ряд словарей и грамматик этого языка [30]. Но среди них не встретилось ни одной работы, в которой была бы сделана попытка сравнительного изучения языка майя с языками других индейцев. Но эти поиски привели к выявлению работы другого характера, которая для нас стала как бы подарком. Сравнительно недавно, а именно в 1967 году, в шведском журнале "Ethnos" (Этнос) была, оказывается, напечатана статья ориенталиста Упсальского университета Стига Викавдера под названием "Имеется ли связь языков группы майя с языками алтайского семейства", продолжение которой была опубликована в 1970 и 1971 годах [31] . В Швеции довольно широко развита ориенталистика, в том числе изучение языка, культуры, истории народов Африки, Океании. В Упсальском университете, точнее в его библиотеке, представлен богатый фонд восточных рукописей на тюркских, арабском, персидском языках [32]. С. Викандер ориенталист широкого профиля, ему принадлежат ряд работ и по восточным языкам, в том числе и по тюркским. В целях изучения живых восточных языков, он посетил восточные страны, в том числе был и в Турции. В упомянутой статье о связях языка майя с алтайскими он пишет: "В первый раз, когда мне пришлось услышать, как разговаривают индейцы майя, я был ошеломлен схожестью их языка с турецким, тождественностью их интонаций, который только перед этим слушал в Истамбуле. Такое впечатление, конечно, могло быть обманчивым. Когда я начал изучать язык майя, тексты их языка, я прямо столкнулся с массой слов, которые выглядели точно как турецкие" [33]. Поскольку обширная статья Стига Викандера была напечатана в специальном журнале для узкого круга читателей и не представлена в наших библиотеках, считаю нужным более подробно остановиться на ней. Это делается и потому, что его наблюдения и выводы непосредственно связаны с темой настоящей статьи. Стиг Викандер пишет о наличии в языке майя не только "большого количества явно тождественных слов" с турецким, но и о таком же тождестве или сходстве грамматического строя этих языков. Но в цикле своих статей он прежде всего обращает внимание на сравнительное изучение лексики этих языков, обещая вернуться к рассмотрению грамматики в последних работах. Он пишет, что самая широко распространенная в Центральной и Южной Америке птица здесь называется "tucan", что соответствует турецкому "dogan" древнетюркскому "togan" в значении "сокол" в языке майя и в тюркских языках. В доиспанской Америке самое крупное животное в языке майя называлось "tzimin", что по Викандеру, имеет общее происхождение с тюркским "deve", "taba" в смысле "верблюд", а у майя – "северный олень". В языке майя "kasnak" (пояс: ремень), как утверждает Викандер, соответствует тюркскому "кахнак" в том же смысле. По-татарски – "кушак" означает то же. Если Кнорозов слово майя "зеленый" – "молодой" читает как "йаш", то Викандер читает его как "уах" (ях) и отождествляя это слово с куманским словом "уаs", с тюркским "jesyl". Среди примеров Викандера встречаются слова, которые мы видим и в языке индейцев сиу: im – сосать imi – сосок, женская грудь chu – молоко (у Рерига как "seu") chupar – сосание.
(По-татарски – "чупер", "чумер" – сосать, сосать с шумом) Викандер отмечает, что форма наречия в языке майя и в тюркских – аналогичны, аналогичны и формы образования слов. Слова языка майя "alan", "yalan" соответствуют тюркским "al", "alt", "alcok" (под, впереди); "ichi", "ichil" на тюркские "ic", "icre" (внутри); "toe" на тюркские "tagi", "tagur" ("да", "до тех пор, как"). Далее автор останавливается на фонетике языка майя и тюркских языков, говорит о тождестве и различиях; последние, по мнению Викандера возникли на основе перехода одних звуков на другие, Викандер указывает, что в языке майя "L" в тюркских переходит на "R" (р), глютизированное "к" в тюркских часто заменяется веолярным "г" в тюркских языках. Говоря об этих чередованиях, Викандер свои утверждения иллюстрирует и примерами:
Если Викандер обратился бы и к тюркским языкам Поволжья, то он нашел бы примеры более сходные и по фонетике и по смыслу по приведенным словам. Например, в татарском языке "tic" произноситься не как "dik", а "тык" (втыкать), точно так как в языке майя; "tur" (остановиться, стоять) не как "dur", а как "тор" – как в языке майя. Ученый далее отмечает, что в языке майя широко употребляется первоначальное "р" (п), что, по его мнению, является редким явлением или же отсутствием в тюркских языках. Это утверждение Викандера относится не ко всем тюркским языкам. В отдельных тюркских языках, например, в азербайджанском, туркменском, узбекском, да и в отдельных диалектах татарского языка "п" часто употребляется в начале слова. Не останавливаясь на других наблюдениях автора по сравнению фонетики языка майя с тюркскими, приведем еще несколько других примеров из лексического сравнения:
Слова, приведенные в русской графике, взяты из татарского языка. Хотя варианты этих слов приведены у Викандера из языка майя, татарские же параллели более близки. Тюркские варианты русскими буквами приведены из лексики татарского языка. С. Викандер приводит для сравнения около двухсот сходных слов между этими языками. Для ряда слов языка майя он находит параллели в тунгусских языках, отдельные параллели и из языка японцев и корейского языка. Но абсолютное большинство параллелей находит в тюркских языках. На основе анализа лексики и фонетики ученый приходит к заключению о невозможности объяснить эти сходства лишь влиянием одного языка на другой, .поскольку о таких контактах в обозримом прошлом не приходится говорить, если учесть, что индейцы Америки не знали контактов (тесных) с Европой до открытия Нового Света. Окончательное заключение Стига Викандера: языки майя и алтайские как в фонетическом, так и в лексическом отношении имеют много близкого, что свидетельствует об общем их происхождении в прошлом. Викандер в своей работе приводит примеры слов и из языка кечуа, сходных или тождественных со словами тюркских языков. Язык майя входит в группу языков майя-киче, которая в свою очередь, находится в родстве с южно-ацтекским семейством языков. Предки майя, ацкетов, инков примерно в V тысячелетии до нашей эры начали переселяться из Северной Америки, из районов Калифорнии и начали заселять Центральную Америку и распространились также в разные районы Южной Америки. В настоящее время абсолютное большинство индейцев Центральной и Южной Америки говорят на языке кечуа – на общем для них языке, который своим происхождением связан с языками группы сиу-хока в прошлом. Язык кечуа был господствующим языком империи инков, ближайших соседей, родственных майя. В период укрепления империи инков, шедшего усиленно до прихода конкистадоров, этот язык получает широкое распространение, благодаря чему произошла нивелировка языков присоединенных, родственных по языку других индейских племен. Этот процесс был разрушен с приходом испанских завоевателей. Язык кечуа, родственный с языком группы майя-киче, хотя и претерпел ряд изменений, продолжает и функционировать и по ныне. В наши дни язык кечуа с теми иными различиями бытует в Перу, Эквадоре, Боливии, частично и в некоторых районах Аргентины, Чили и в некоторых их них, наряду с испанским, является вторым государственным языком [34] . Как уже отмечалось, Викандер в своей работе приводит слова и из языка кечуа, близкие к тюркским словам:
Мы обнаружили еще одну работу, в которой утверждалось, что Викандер был не первым ученым, заметившим сходства между кечуа и тюркскими языками. На XIX Международном конгрессе востоковедов, состоявшемся в 1935 году в Риме, некто Б.Феррарио выступил с докладом о возможном родстве языка кечуа с тюркскими, алтайскими [35] языками. Б. Феррарио был профессором из Уругвая, другие данные о нем нам неизвестны. Для подтверждения своей гипотезы он уделяет много внимания рассмотрению морфологических форм этих языков, типам словообразовательных суффиксов, спряжению глаголов, частично приводит и лексические примеры. Из всего этого мы остановимся здесь на его лексических примерах, оставляя пока его другие наблюдения в области грамматических категорий вне внимания:
Доклад Б. Феррарио интересен еще и тем, что он отмечает наличие индейских племен, говорящих на близком языке кечуа и в Уругвае. Язык кечуа привлекает внимание и французского ориенталиста, нашего современника Георга Дюмезеля, которому принадлежат две статьи по сравнительному изучению этого языка с тюркскими [36] . В них он сходство этих языков рассматривает и в области числительных. На основе учета чередования гласных и согласных в этих языках, он показывает генетическое родство названия числительных в этих языках от одного до шести. Далее автор этих работ уделяет внимание на сходство и близость этих языков и на материале морфологических категорий и на примерах лексики. Среди его примеров мы видим слова, который мы встретили выше, в языке майя, сиу. Не лишне будет привести примеры и из работы Г. Дюмезеля:
Видимо, указанными работами ограничиваются исследования по сравнительному изучению индейских языков с тюркскими. Почему же другие лингвисты, занимавшиеся изучением языков индейцев, не заметили эти явления? Вопрос вполне закономерен. Ответ, видимо, может быть только один: среди других лингвистов не было ученых, знавших тюркские языки. Любой тюрколог, окажись среди индейцев майя, инков, сиу, не мог бы не заметить сходство их речи с тюркской, что случилось с О.Реригом, С.Викандером. Тот факт, что работы этих авторов остаются вне внимания среди американских филологов-индеологов, может быть объяснено таким же положением. Иначе, если авторы не правы или правы, их работы не остались бы незамеченными американскими филологами. Оказывается, что еще до О. Рерига нашелся один человек, который заметил, что язык индейцев Северной Америки похож на тюркские языки. Это был Дж. Джосселин, англичанин, который в 1638 году со своим братом приехал в Новую Англию, где прожил десятки лет, в основном среди индейцев. Из его записей видно, что он ходил с ними на мустангов, пел и плясал в их праздниках, близко знал их обычай, долгие годы вел дневник, куда записывал свои наблюдения и после возвращения в Англию, на основе этих наблюдений написал книгу, которая была издана в Лондоне в 1672 году под названием "Редкости Новой Англии" [37]. Дж. Джосселин пишет, что индейцы Америки (речь идет об индейцах племени сиу-хока) по своему облику, манерам, обычаям напоминают "татар", которые говорят на турецком языке". Как видим, автор не смешивает "татар" вообще со всеми восточными народами, что было свойственно Европе в особенности. Далее он пишет, что в языке индейцев много слов, очень похожих на "татарские", отмечает, что и интонация речи у них турецкая. К сожалению, Дж. Джосселин эти свои наблюдения не подкрепляет примерами языка. Эта книга интересна не только потому, что там впервые говорится о сходстве языков индейцев с тюркскими, но и в другом отношении. Дело в том, что в книге приведен снимок
тотемного знака одного индейского племени. Когда я увидел эту иллюстрацию, я был страшно удивлен и подумал, не мистификация ли это! Я не верил свои глазам! В самом деле, было тут чему удивляться: передо мной был снимок дракона – чуть ли не копия герба Казани.
Этот рисунок, практически тождественный с гербом города Казани, встречается на монетах волжских болгар, был он известен как символ и среди других тюркских народов и в древности, в том числе и у тюркских народов Средней Азии. Известны еще две работы, в которых также говорится об удивительном сходстве языка индейцев Америки, в том числе языка майя с тюркскими языками. Одна из них принадлежит Джону Макинтошу, который в своей работе, изданной в 1853 году в Вашингтоне о происхождении индейцев Северной Америки говорит о генетическом родстве языка индейцев сиу-хока с тюркскими языками[40] .
Другой автор, А.Р. Аравио, в своих комментариях к памятнику литературы майя "И чол кин" также говорит о родстве языка майя с тюркскими [41] . В подтверждении своих гипотез они оба приводят примеры из лексики этих народов, многие из которых мы уже привели выше. Об этом же, в частности, видимо, говорится в работах Роберта Г. Латхама [42], Юлиуса Плацманна [43], которых мы не нашли в наших книгохранилищах, о которых упоминает С. Викандер. Как видим, вопрос о сходстве языков отдельных индейских племен с языками народов Азии, в первую очередь, с тюркскими, интересовал уже ряд ученых. Отдельные наблюдения о сходстве отдельных языков индейцев с языками Азии и Европы встречается и в работах советского ученого Н.Ф. Яковлева, вернее, он говорит о наличии древнейших связей языков Кавказа, Азии и Америки [44] , усматривает "тождественные или сходные черты" между этими языками. Это явление он объясняет "древнейшими миграционными и культурными связями, соединявшими два материка в отдельную эпоху". Автор, в первую очередь, говорит о фонетических и морфологических сходствах, но, к сожалению, почти не приводит примеров для подтверждения своей гипотезы. Среди его редких примеров лексики мы обращаем внимание на два слова: "кэт" ("кит" – уходи, иди туда) и на "кэл" ("кил" – иди, иди сюда), которые тождественны полностью по форме и фонетике, как в языке кечуа, так и в тюркских языках. Я познакомился со словарями многих индейских языков Южной Америки, прочитал множество описаний путешествий к различным индейским племенам, дневников и воспоминаний белых, живших среди них [45] , в которых нашел немало слов, близких по форме и смыслу с тюркскими, которых мы здесь не приводим, чтобы не перегружать работу новыми примерами. В наше время считается, что в заселении многих островов Тихого океана принимали участие и индейцы Америки. Как отмечают испанские монахи, сопровождавшие конкистадоров, индейцы были отважными мореплавателями, плавали они на больших плотах, в которых было по сотни человек в Тихом океане, далеко от берегов Америки. Своим путешествием на плоту "Кон-тики" выдающийся ученый, путешественник наших дней, антрополог, археолог Тур Хейердал подтвердил это. Найденные, например, им на острове Пасхи "говорящие" дощечки "ронго-ронго" по форме письма напоминают древние письменности майя, уничтоженные испанскими инквизиторами, от которых до наших дней сохранились всего три памятника, представленные в библиотеках Европы. Попытка прочесть эти "ронго-ронго" Т. Хейердалом и другими, до сих пор не принесла успеха. Да и в прочтении древних письменностей майя, несмотря на определенные успехи, сделанные в этой области нашим ученым Ю. Кнорозовым, еще не все вопросы решены. Как отмечает В. Вахта, главная причина этого состоит в том, что "никем еще не был предпринят серьезный поиск лингвистического ключа к содержанию ронго-ронго в южноамериканской археологии и этнографии" [46] . Как и Тур Хейердал, так и другие ученые говорят о наличии значительного слоя индейских слов в языках многих племен, населяющих острова Тихого океана. Это дает основание думать, что в заселении этих островов со стороны материка Америка были и индейцы как майя, ацтеки, инки. В этом свете можно попытаться понять этимологию "Кон-тики", названия плота из басальтовых бревен в книге Тура Хейердала, заимствованного из легенды инков. "Кон", как отмечает Тур Хейердал, в языке инков означает "Солнце". Как уже мы видели выше, и в языке майя "К'ин" означает также "солнце", "день". А "Тики" означает "Бог", "Предводитель". В языке инков есть слово тэки в смысле предводитель , ведущий , "идущий во главе", из чего и слово "тики". В тюркских языках слово "тэкэ" одновременно означает и производителя барана, а также предводителя овечьего стада. И.К. Федоров также находит определенное сходство между языками кечуа и полинезийскими, в том числе с языком аймара [47] . Кажется, что нахождение языка-ключа к письменам ронго-ронго вот-вот произойдет и уже стучится в дверь. Таково вкратце состояние сравнительного изучения языка индейцев Америки с алтайскими, тюркскими языками. К ним можно добавить работу польского ученого Т. Милевского, который на основе типологического изучения фонетики, говорит о наличии сходства между азиатскими языками и языками индейцев Америки [48] . Среди ученых существует мнение о заселении Америки из Азии. И именно через районы Чукотки и через Алеутские острова. Нам хотелось бы соединиться к этому мнению не полностью, поскольку есть ряд факторов, которые говорят, что заселение Америки шло и через Тихий океан. Этот вопрос требует самостоятельного рассмотрения. Тем не менее нужно отметить, что гипотеза подтверждается и языковыми материалами. Отдельные ученые находят в языках некоторых индейцев Америки следы и китайского, японского, корейского языков [49] . Эта мысль о возможности таких контактов подкрепляется и археологическими находками в Центральной Америке предметов японского происхождения. Работ, посвященных изучению следов японского, китайского, корейского языков в языках индейцев Америки не много, в этих работах еще меньше примеров лексики этих языков, встречающихся в языках индейцев. Интересно, что в них не говориться о сходстве морфологических, фонетических характеристик языков. В рассмотренных работах О. Рерига, С. Викандера, Б. Феррарио приведены около сорока слов японского, китайского, корейского языков, встречающихся в языках индейцев. Чтобы понять те громадные трудности, которые стоят перед учеными в области сравнительного изучения индейских языков с языками алтайскими, сделаем небольшой экскурс к истории заселения Америки. По мнению большинства ученых, заселение Америки из Азии происходило 20-30 тысяч лет тому назад. Отдельные ученые отодвигают эту дату даже на 50-100 тысяч лет. Считается, что заселение Америки происходило в ледниковые периоды, а именно, в последний ледниковый период, когда значительное количество океанских вод превратилось в ледники на полюсах и это открыло сухопутный путь от Азии в Америку. Хотя теория заселения Америки через Чукотский мост, Алеутские острова является в основном признанной среди многих историков, но в ней имеются и некоторые слабые стороны, что вызвало серию новых гипотез в этом вопросе. Есть теория о заселении Америки из Европы, из Африки, что она была заселена финикийцами, ассирийцами, троянами, римлянами, этрусками, греками, евреями, индусами и другими, что эти переселения происходили через Атлантиду, которая, якобы, находилась в свое время в районе Атлантического моря... Для подтверждения своей теории их авторы приводят и примеры о наличии в Америке грандиозных памятников, якобы, построенных по образцам египетских пирамид, и т.д. В отдельных индейских языках находят и баскские слова, народа, ныне живущего в Испании, которые в свое время были известными мореходцами, отдельные представители которых, оказавшись в воде океана, конечно, могли попасть и в Америку. Когда в глубинных районах Америки нашли еврейское поселение, начали утверждать, что культура индейцев майя, кечуа была создана ими. Но исследования показали, что они переселились в Америку уже после его открытия, избегая преследований в Европе. Была выдвинута гипотеза о существовании своей Атлантиды в Тихом океане, между Азией и Америкой, которую назвали Мо. Вот он, якобы, был мост между Азией и Америкой. Даже есть теория, что внук Чингиз-хана Кублай-хан (Хублай-хан) (1216-1294) с огромным количеством войск в 800 судах, отправились на покорение Японии, заблудился и попал в бурю и течением Куросиво был занесен в Америку и они, якобы, создали там эти огромные сооружения. То, что на берегах западной Америки находят керамические изделия японского происхождения, в языке индейцев встречаются элементы японского, китайского, корейского, баскского языков – вес это можно понять. Да и в антропологическом отношении индейцы не составляют единую расу. Там имеются индейские племена карликового роста, напоминающие пигмеев Африки; жили в южной оконечности латинской Америки и высокие, стройные патагонцы. Среди индейцев много не только монголоидов, но и европоидов, и племена, находящиеся в антропологическом отношении между этими расами [50] . Как видим, для разных гипотез о заселении Америки есть определенные основания, факты, которые невозможно объяснить лишь теорией о заселении этого материка лишь через Чукотку, через Алеуты, лишь из Азии. Основание для такого утверждения имеется и в мифологии самих индейцев. Так, среди индейцев Центральной Америки бытовала легенда о том, что их вождями в прошлом были белые люди, которые привели их в Юкатан, а затем уплыли обратно в океан, обещав вернуться потом. Незадолго до высадки испанцев в Юкатан, вождь индейцев майя видел сон (а снам они придавали вещее значение), что скоро вернуться их белые вожди. И когда испанский авантюрист Кортес с кучкой головорезов высадился на берег, индейцы встретили их как своих вождей, с великими почестями, чем и пользовался Кортес и с кучкой бандитов сумел покорить и разграбить многотысячный народ. Сейчас считается, что среди индейцев майя, ацтеков были и белокожие люди. Когда антропологи интересовались группой крови индейцев, то обнаружили, что нет среди них людей с группой крови "А". Серологические же исследования останков вождей показало, что они имели кровь группы "А", что присуща народам Старого Света. Вот факты, которые послужили поводом к появлению новых и новых гипотез о заселении Америки в глубокой древности. К этим фактам можно добавить и другие. Среди них укажем на путешествие Тура Хейердала на тростниковых судах "Ра 1", "Ра 2" с берегов Африки в Центральную Америку. Норвежский ученый этими плаваниями доказал возможность заселения Америки и из Африки. Он установил, что очень много сходного в построении камышовых лодок в водоемах Перу, Мексики, Чили в Америке и в Нигеру, Чили, Чаде в Африке. Для "плетения" из тростников судов в Египте были приглашены индейцы кечуа из района озер Титикака. Все это дает ему основание говорить, что дорога в Америку была известна народам Африки, Азии, Европы. Дорогу туда знали и народы Скандинавии [51] . Наличие контактов в далеком прошлом Африки и Европы с Америкой в доколумбовский период установлено и новыми фактами [52]. Так что в свете новых фактов уже невозможно утверждать, что заселение Америки шло лишь через Чукотку, Берингов пролив и через Алеутские острова, что не попадали в Америку из Азии и водным путем, и из Европы и из Африки, и через Океанию. На возможность проникновения в Америку через Океанию из Азии можно говорить и на основе геологических изменений суши в исторический период, когда в Америку можно было попасть путем каботажного плавания через Океанию [53] , как были потом заселены острова Океании, Австралия, Новая Зеландия. Снова вернемся к вопросам языка. Среди языковедов-индоевропейцев существует мнение, что даже при обычной, мирной жизни народа, не подвергшегося каким либо невзгодам или природным катаклизмам, вызвавшим коренные изменения, в условиях, когда он проживает почти без контактов с другими народами, из его языка а течение одного столетия выпадает около 15% прежнего лексического состава и заменяется новыми словами. Что будто-бы, через две тысячи лет от коренных слов языка практически не остается ни одного прежнего слова, или же они изменяются до неузнаваемости. Вспомним, что если переселение в Америку его коренных обитателей произошло хотя бы около 10 тысяч лет тому назад, там уже через одно, два тысячелетия в языке индейцев не должно было остаться ни одного слова, принесенного ими со Старого Света. Предки индейцев, покинув Старый Свет, десятки тысячи лет жили изолированно от Азии, Европы, Африки, если не считать отдельные возможности просачивания иноплеменников в последующие десятилетия из этих материков, которые даже при этих случаях не могли привести к изменению сути языка индейцев или же к замене их языка. Можно утверждать, что язык индейцев Америки развивался в своей родной, совсем другой, в сравнении со Старым Светом, стихии, под влиянием иных природных, климатических, географических условий, и они не знали многих общественных формаций развития, пройденные народами Старого Света. Все эти многие тысячелетия носители алтайских, тюркских, индоевропейских языков жили в иных природных условиях, вели отличный от индейцев образ жизни, в теснейшем общении с соседними народами в больших регионах Европы, Африки, Азии. Все это не могло не привести к огромным изменениям не только в их словарном составе, но и в изменении в области фонетики, грамматических форм. До открытия Америки, да и после ее открытия не могло быть контактов между языками индейцев Америки и тюркскими. Вот когда представишь все это, даже нахождение 5-6 слов в языке индейцев, близких или тождественных с тюркскими языками, должно было показаться удивительным фактом, как гром среди ясного дня. Как мы уже видели, таких слов сотни, кроме того, очень много тождеств и в фонетике, и грамматике. Тут надо сказать, что система ударений также тождественна: как в указанных индейских языках, так и в тюркских, ударения падают на последний слог, как во французском языке. Конечно, в разных неродственных языках можно встретить отдельные слова, произносимые одинаково, но, как правило, они по смысловому значению будут определять разные понятия. Вряд ли можно найти среди неродственных слов пять-шесть слов, которые как по фонетике-произношению и по семантике были тождественными. Здесь мы заранее исключаем звукоподражательные слова, которые встречаются и между неродственными языками. В разных языках даже звукоподражательные слова в определенной мере отличаются, что связано со свойством речи разнородных языков. Так чихание, казалось, явление физиологически одинаковое для природы человека, и то имеет различную звуковую окраску, фонетическое различие: Русский – апчхи татарский – аптчех английский – атчу немецкий – хатши французский – атшуэн.
По наблюдениям доцента Казанского университета Д.Ж. Бакеевой, занимающейся сравнительным изучением английского и татарского языков, сходные по фонетике в этих языках имеются всего шесть слов [54] :
Из этих слов только одно слово схоже по фонетике и смыслу в обоих языках: это "бэби". Да и при этом в английском слове "baby" имеется ударение в первом слоге, а в татарском "бэби" – во втором слоге. Несмотря на то, что русские и татары испокон веков живут в теснейших контактах, вряд ли удастся найти одно-два слова между этими языками, которые были бы сходны или тождественны как по произношению, включая ударение, так и по смыслу. Конечно, исключая русские заимствования из татарского и наоборот, а также общие зависимости из других языков, и звукоподражательных слов и слов, подвергшихся народной этимологии. Проверить это посильно всем читателям этих строк, стоит лишь взять в руки русско-татарский или татаро-русский словарь. (Попробуйте!). Конечно, для этого пункта нужна и определенная филологическая подготовленность, ибо есть заимствования такие, у которых не так-то легко обнаружить их основу, которые можно признать как самостоятельные параллели. Например, "кочевать" (от татарского "кyчену", "кyчy" – в смысле "переезжать"), ("лошадь") (от татарского "алаша" – "мерин"), "чалый", "каурый", "тьма" и т.п. В наше время считается признанным, что индоевропейское генеологическое дерево языков включает в себя, казалось бы, совсем отличные друг от друга языки: итальянскую и балтийскую, кельтскую и романскую, славянскую и индоевропейскую, тахарскую и хетто-лувийскую ветви, в каждой из которых еще до десятка языков. Для доказательства генетического родства этих языков часто приводят древнеиндоевропейское Слово "пять" – "пенкве", которое в латыни звучит "квинке", в древнегреческом "пенте", в санскрите – "панча", в хинди – "панч", в русском – "пять" и т.д. (Не могу не удержаться сказать о "пять" и на татарском языке "биш", в котором есть что-то близкое с этим "панч". А вот число "пятьдесят" в татарском образован не из "пять" (50 – "илле"), как в русском языке "пять+десять"). Неспециалисту покажется неубедительным, что русский, хеттский, армянский, прусский, литовский, латинский, английский, албанский, курдский, таджикский, ирландский и др. языки имеют одно общее происхождение, относятся все к индоевропейским языкам. Между многими этими языками различия настолько велики, что даже вызывает сомнение у ряда языковедов об их родстве в прошлом. Так, фонетика, морфология, синтаксис русского и английского, английского и немецкого отличаются друг от друга как небо от земли, а также у многих языков этого древа. Благодаря исследованиям тысячи и тысячи ученых-языковедов десяток стран в течение нескольких сотен лет удалось установить, что эти языки происходят от одного общего праязыка, являются генетически родственными. Как уже отметили, между отдельными этими языками различия так велики на всех уровнях, тогда как между отдельными индейскими и тюркскими языками кажется нет таких различий; очень много сходного и тождественного и в грамматических, морфологических формах, да и в строе языка, интонации, ударениях, лексики и т. д. Как уже отметили, в сравнительном изучении индейских языков с тюркскими практически делаются лишь первые робкие шаги в этой области, это еще первые капли в океане будущих исследований. Но даже в этой капле ясно видно наличие такого сходства, тождества между ними, как нам кажется, не является случайностью. Все те, кто занимается этногенезом индейцев Америки, а таких работ не мало, ограничиваются изучением этого вопроса лишь в антропологическом плане. Мне не встретилась ни одна работа по этногенезу индейцев, в которых привлекались бы лингвистическая археология, без которых обычно трудно правильно решить вопрос этногенеза народа. Видимо, уместно отметить, что все, кто пишет о песнях индейцев, отмечают, что их музыка по своей мелодии представляет пентатонику [55] , что является характерной особенностью музыки ряда тюркских народов (в том числе и татарской народной музыки), и ряда других народов Азии – монголов, китайцев, японцев, корейцев и других (языки последних стоят далеко от тюркских). Пентатоничность народной музыки этих нетюркских народов можно понять, если вспомним, что в прошлом они жили в тесном контакте с тюркскими народами, в этногенезе некоторых их них тюрки сыграли не последнее место. И тем, что японский, корейский, монгольский языки входят в алтайскую семейству языков. Видимо, и пентатонику музыки индейцев Америки можно объяснить, исходя именно из их генетического родства с урало-алтайскими языками. В этом вопросе может быть произведено и сравнительное изучение фольклора, обычаев индейцев Америки с тюркскими. В этом свете хочется сослаться на работу Марии Эстман, которая жила семь лет среди индейцев сиу и выпустила, записанные от них, сборник их легенд [56] . В ее сборнике мое внимание привлекла одна легенда о сотворении Земли, которая не только в типологическом плане, но и в смысле образов и сюжета очень близка с легендой качинских татар, записанной Н.Ф. Катановым в конце прошлого века [57]. Это легенда о том, как птица-бог создала Землю. Для этого она нырнула в океан и оттуда в своем клюве подняла кусок земли, из которого затем выросла Земля. Интересно, что эта легенда широко распространилась среди индейцев Америки, среди племен, живущих в Океании, среди народов Азии, чего не знает фольклор народов Европы, Африки. Кроме того, в литературе имеются работы, в которых говорится о близких формах быта, обычаев индейцев Америки с таковым у киргизов, тувинцев, якутов... Сравнительное изучение отдельных индейских языков с тюркскими, а также с другими языками Старого Света обещает многое, как для истории самих индейцев, так и для истории народов других частей света. Прежде всего, исследования в этой области поможет решению вопроса об урало-алтайском семействе языков, являющегося предметом дискуссии уже более двух веков. Исследования в этой области откроют возможность и для выяснения, уточнения ряда спорных вопросов истории заселения Америки, этногенеза, классификации индейцев Америки, возможно и истории миграции народов, заселения островов Океании. В настоящей работе сделана попытка вкратце ознакомить читателей с состоянием сравнительного изучения языков индейцев и поделиться своими некоторыми наблюдениями о возможном родстве отдельных индейских языков с тюркскими. Занимаясь историей книги, я неожиданно натолкнулся на письмо О. Рерига Ибрагиму Халфину и это привело меня к индейцам Америки. Я рад этому случаю, благодаря чему открыл для себя еще один прекрасный мир. Открытие Америки явилось, наряду с великими изобретениями, мощным стимулом в развитии культуры Старого Света, который обогатился великими достижениями и опытом индейцев Америки, ускорившие прогресс человечества. Достаточно упомянуть, что Старый Свет воспринял от индейцев Нового света неизвестные ранее европейцам с. х. культуры, т. е. индейцы сделали великий вклад в области сельского хозяйства. Почти половина продуктов питания, чем пользуется человек, без чего наша жизнь была бы бедной, открыты и выращены индейцами. В том, что на наших столах имеется картофель, томаты, перец, кукуруза, кабачки, фасоль, арахис, какао, подсолнух и другие культуры, мы обязаны индейцам. Мы обязаны им и за каучук и за другие технические культуры. К сожалению, от них мы приняли и табак. Считаю уместным закончить эту книгу словами русского ученого, археолога-историка Г. Матюшина, который на основе исследования черепа древнейшего человека, найденного около с. Давлеканова в Башкирии, восстановленного известным антропологом-художником, профессором М. Герасимовым, писал, что "на нас смотрел, словно сошедший со страниц романа Фенимора Купера, бесстрашный охотник за бизонами! Индеец на Южном Урале? Да. И мало того, этот праиндеец, если можно так сказать, всем своим антропологическим обликом был связан не только с азиатскими своими современниками, сколько с людьми европейского типа. Открытие у с. Давлеканова позволяет предположить, что в формировании так называемого палеоиндейского, американоидного населения Нового Света принимали участие не только выходцы из Азии, но и жители Европы [58] .
Вместо заключения В октябре 1974 года на расширенном заседании кафедры татарского языка Казанского университета, где приняли участие и ученые Казанского педагогического института, я впервые сделал сообщение о своих находках и выводах о возможном родстве отдельных индейских языков с тюркскими. На наличие лексических параллелей в языке древнего майя, одного из индейских языков, с тюркскими, оказывается, обратил внимание и врач из г. Сочи М. Арибжанов, который на этом заседании также поделился своими наблюдениями. Хотя сообщения эти были выслушаны с большим вниманием, но широкого обсуждения наших находок и выводов не состоялось. Наши ученые не были готовы к принятию наших выводов, хотя никто из выступавших конкретно не смог возразить нашим наблюдениям, нашим доводам и примерам. Было констатировано, что вопрос о возможном родстве этих языков требует дальнейших поисков и новых доказательств. Свои находки и наблюдения затем я в краткой, сжатой форме изложил в небольшой статье, которая в 1976 году была опубликована в научном сборнике Казанского педагогического института "Вопросы тюркского языкознания", куда вошли и материалы, собранные М. Арибжановым. На эту работу первой отозвались В. Мисявичус, доктор филологических наук, старейший научный сотрудник Академии наук Литовской ССР, владеющая караимским языком, относящимся к тюркской группе языков. В ее статье, являющейся в основном изложением нашей работы, которая появилась в журнале "Наука и жизнь" (Moklasir gyvenimas) в 1976 году, она делает вывод о правомочности нашей гипотезы. В 1977 году во втором номере журнала "Советская тюркология" появилась рецензия известных языковедов-тюркологов Ф.С. Сафиуллиной и С.М. Ибрагимова на указанный сборник, где рецензенты изложили нашу гипотезу, не высказав никакого возражения или замечания о наших наблюдениях. В 1978 году в номере три этого же журнала доктор филологических наук, старший научный сотрудник Института языкознания АН СССР, крупный специалист по истории лексикографии тюркских языков К.М. Мурзаев, ссылаясь на наши с М. Арибжановым статьи, высказал свое мнение, что эти работы заслуживают самого серьезного внимания. Эту же мысль он повторил в своей монографии "Лексикология тюркских языков" [59] , где наши наблюдения и предложения ученый рассмотрел в более широком плане истории возникновения тюркских языков и регионов их распространения в глубокой древности. К нашим работам обращается и известный ученый-языковед, профессор М.З. Закиев, занимающийся историей тюркских языков, который связывает истоки древнетюркского языка с языками древней Азии и языками индейцев Америки. В рецензии на монографию М.З. Закиева "Татар халкы теленен барлыкка килуе" [60] , в которой автор использует и наше исследование [61] и К.З. Зиннатуллиной и Р.А. Юсупова [62] также отмечается, что такой подход является плодотворным. В 1976 году Комиссия географии Америки Географического общества СССР опубликовала нашу статью "К вопросу о генетическом родстве отдельных языков индейцев Америки с тюркскими" [63] , которая сопровождается статьей-рецензией известного ученого Л.Н. Гумилева под названием "Дакоты и Хунны, (К статье А.Г.Каримуллина "К вопросу о генетическом родстве отдельных языков индейцев Америки с тюркскими)". Л.Н. Гумилев, будучи историком истории древних тюрков и народов Дальнего и Среднего Востока Азиатского континента, владеющий тюркскими языками, принимает нашу гипотезу, более того, он ставит вопрос на основе наших наблюдений и о возможных связях индейцев дакота с хунну. Спустя почти десять лет некоторые участники заседания, где я и М. Арибжанов доложили свои наблюдения, говорили, что они тогда были ошеломлены и не были готовы принять наши гипотезы, а сейчас наши гипотезы их уже не удивляют, ибо они имели возможность сами наблюдать и встречать лексические параллели между языками индейцев и тюркскими. Наша работа вызвала большой интерес у языковедов и других тюркских народов. Ее начали излагать на страницах печати и других тюркоязычных публикациях. Из таких работ можно указать на статьи С. Нуржакиянова "О родстве тюркских языков с языками индейцев Америки" [64] , Е.Кажыбекова Являются ли родственными языки индейцев с алтайскими языками" [65], которые, излагая нашу статью идут и дальше: примеры из языков индейцев Америки, приведенные в нашей работе сравнивают с лексикой казахского языка и ставят вопрос об отношении алтайских языков к языкам индейцев. Ни в одной из работ, в которых ссылаются на наши статьи, мы не встретили ни одного возражения или сомнения на выдвинутые нами положения и выводы. В науке неожиданные открытия, как правило, не получают на первых порах признания. Сперва такого рода открытия не признаются из-за их неожиданности, без всякого доказательства – по "причине" – что "этого не может быть, потому что этого не может быть". Со времени выступления в печати Отто Рерига (1871) прошло более чем сто лет. Хотя, как уже знаем, увидели близость отдельных языков индейцев с тюркским и некоторые другие западно-европейские ученые, их наблюдения также остались вне внимания других ученых – языковедов. Как знаем, умалчивание есть также форма непризнания научных открытий. В нашей стране, мы, по-видимому, с М. Арибжановым являемся первыми, обратившими внимание на близость языков индейцев Америки с тюркскими. Как видно из приведенного обзора библиографии о наших наблюдениях, они начали получать поддержку со стороны специалистов тюркологов-языковедов. Наверное, сейчас можно говорить, что наступил второй этап признания этого открытия, когда среди ученых начинают говорить: "В этом что-то есть". Третий этап научного открытия – этап окончательного признания характеризуется формулой – "Это так и должно быть". Чтобы помочь наступлению этого этапа, необходимо широким фронтом вести дальнейшие исследования. Для этого необходим приток новых исследователей, заинтересованных в решении этой интересной научной проблемы. Необходима новая методология исследований, разработка статистических признаков и параметров сравнения языков, критериев и количественных оценок степени их "похожести" и т. д., которые могли бы дать новые качественные результаты. В настоящее время это становится возможным на базе применения средств современной компьютерной информационной технологии. В предлагаемой читателю работе преследовалась скромная цель – рассмотреть новые аспекты генетического родства этих языков, а также обсудить некоторые вопросы сходства этнографических, фольклорных элементов, не носящих однако типологического или генетического характера, и тем самым пробудить интерес читателя к этой интереснейшей проблеме поиска истоков генетического родства тюркских и индейских языков. Абрар Каримуллин Казань, март 1994 г.
Библиография: [1] Загоскин Н.П. Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского Казанского университета. (1804-1904). Часть первая. Казань, с.90-92 [2] Каримуллин А.Г. Заметки об архивах и документах. – Исторический архив, 1958, № 5, с.223-224. [3] Михайлова С.М. Формирование и развитие просветительства среди татар Поволжья. (1800-1861). Казань, 1972, с.135-139. [4] Roehrig F.L.O. Eclaircissemenls sur quelques particulares des langues Tartares of Finrioises. Paris, 1845. 26 pp. [5] Who was who in America. 1897-1942. Washington, 1943, p. 1050. [6] Roenrig F.L.O. The German student's first book... New York, 1853. 32 pp.; – The shortest road to German. Ithaco, 1874. 255 pp. [7] Rachrig F.L.O. Astor library New York. Catalogue of books in the Astor Library, relating to the languages and literature of Asia, Africa and the Ocean Islandes. New York, 1854, 424 pp. – В разных работах на разных европейских языках фамилия автора пишется: Rochrig, Rating, Rohrig, Roehrig... [8] Rochrig F.L.O. The language of the Dakota or Sioux Indians. Washington, 1872, 19 pp. [9] Rochrig F.L.O. De Turcarum linguae indole ac natura scripsit. Philadelphiae, 1860. 30 pp. [10] Annual report of the Board of regents of Smitsonion Institution, shown the operations expenditures and condition of the institution for the year 1871. Washington, Government printing office,1872. [11] Rochrig F.L.O. The language of the Dakota or Sioux Indians. Washington, 1872. 19 pp. [12] Народы Америки. Т.1. М., 1959, с. 28-29. [13] Williamson R.J.A. English – Dakota school dictionary. Тору Ouye Press, 1866. 144 pp. [14] Riggs S.R.A. Dakota – English dictionary. Washington, Government printing office, 1890. X, 665 pp. [15] Riggs S.R.A. Dakota – English dictionary. Minneapolis, Ross and Haines, Inc., 1968. X, 665 pp. [16] Gudde E.G. California Place-Names. Berkley and Los-Angelos, University of California Press, 1944. XXVIII, 431 pp. [17] Swan ton J.R. Terms of relationship in Timuca. Washington, 1916, pp. 451-462. (Extract from the Holms Anniversary volume). [18] Кребер Т. Ищи в двух мирах. Биография последнего представителя индейского племени яна. М., Мысль, 1970, 207 с. [19] Для желающих более близко знакомиться с индейцами сиу можно рекомендовать: 1) Нажин Мато. Мой народ сиу. Мемуары вождя индейского племени Оглало-Сиу. Сокр. перевод А.Макаровой. М., Молодая гвардия, 1964, 182 с. 2) Eastman M. Dahcotoh, or life and legends of the Sioux. New York, John Wiley, 1849. XI, XXXI, 268 pp. 3) Hassarik B. The Sioux life and customes of Warrior society. Oklahoma – Norman, University of Oklahoma Press, 1964. XX, 337 pp. 4) Hyde G.E. A Sioux chronicle. Oklahoma University of Oklahoma Press, 1956. 420 pp. a.o. [20] Народы Америки. Этнографический сборник. М., 1959, с. 16. [21] Там же, с. 19. [22] Boas F. Handbook of American Indian languages. Parts 1-2. Washington Government printing office. 1911-1922. Part I. VI, 1062 pp. Part II. 903 pp. [23] М., Изд-во АН СССР, 1955, 95 с. [24] М.-Л., Изд-во АН СССР, 1963, 663 с. [25] Вот некоторые из них: 1) Диего де Ланда. Сообщения о делах в Юкатане. М. – Л., Изд-во АН СССР, 1955. 272 с. 2) Бортоло-ма де Лас-Касас. К истории завоевания Америки. М., Наука, 1966. 228 с. 3) Пополь Вух. Родословная владык Тотоникапана. Пер. с языка киче. М.-Л., 1959. 252 с. 4) Созина С. Муиски – еще одна цивилизация древней Америки. М., 1960. 200 с. 5) Гуляев В.И. Америка и Старый Свет в доколумбовую эпоху. М., Наука, 1968. 181 с. 6) Аптекар Г. История американского народа. Колониальный период. Пер. с англ. яз. М., 1961. 200 с. 7) Гал-ленкамп Ч. Майя. Загадки исчезнувшей цивилизации, М., Наука, 1966. 215 с. 8) Инка Гарсиласо де ла Вега. История государства инков. М., Наука, 1974. 747 с. 9) Стингл М. Индейцы без томагавков. М., Прогресс, 1971. 390 с. 10) Стингл М. В горы к индейцам- Кубы. М., Мысль, 1974. 102 с. 11) Вайян Дж. История ацтеков. М., 1949. 242 с. и др. [26] Эти два памятника изданы в переводе на европейские языки. Прим.автора. Пессель М. [27] Затерянный мир Кинтана Роо. М.Мысль, 1969, 286 с. [28] Central and North American languages; Mexican and Central American languages. – In: Encyclopeadia Britannica, 14-th ed. Vol.V. London – New York, 1929, pp. 138-142. [29] Эта группа языков в литературе имеет двоякое название: "Хкан-Сиу" и "Сиу-Хока". [30] Lopez O.D. Grammatika Maya. Metoda teorico, practice. Merida de Yucatan, 1914, 130 pp.; Tozzer A.M. A Maya grammar with bibliography and appraisement of the workes noted. Cambridge, "Museum", 1921, 301 pp. [31] Wikander S. Maya and Altaic. I. Is there Maya group of the language related to the Altaic Family? – Ethnos (Stockholm), 1967, vol. 32, pp. 141-148;- Maya and Altaic. II. – Ethnos, 1970, vol. 35, pp. 80-88; – Maya and Altaic. III. – Orientalia Suecana (Stockholm), 1970/71, vol. 19/20, pp. 186-204. [32] Zettefsteen K.V. Die arabischen, persishen und turkischen Handschriften der Universtatbibliotek Zu Uppsala. – Monde Oriental, vol. 22, 1928, pp. I-XVIH, vol. 29, 1935, pp. 1-Х, 1-180. [33] там же. [34] Индейцы Америки. Этнографический сборник. М., 1955, с. 21. [35] Ferrario В. Delia possibile parentla fra le lingue altaiche ed alcune-americane. – Atti del XIX Congresso Internationale gege Orientalist! Roma, 23-29 Sebtember, 1935. Rome, 1938, pp. 210-213. [36] Dumezil G. Remarques sur les six premiers noms de nombres du Turck. – Studia Linguistica, Revue de Linguistique Generale et comparee. Anne 1954, №1, pp. 1-15; Remarques Camplementaires sur le six premiers Noms de Nombere du Turc et de Quechua. – Journal de la societe des Americanistes, T. XLIX, 1955, pp. 17-37; Idem. – Bulletin de la societe de Linguistique de Paris. Cinquante deuxieme, 1956, fasc. 1, 1957, pp. 208-210 [37] Josselyn J. New Englands rarites. London, 1672. 114 pp. [40] Macintoch J. The origin of the North American Indians. New York,' 1853. 39 pp. [41] Araujo R. I chol cin. Merida, 1965. [42] Latham R.G. Opuscula. London, 1860. [43] Platzmann J. American asiatishe Etymologien via Behrings strasse from the East to the West. Leipzig, 1871 [44] Яковлев Н.Ф. Древнейшие связи языков Кавказа, Азии и Америки. – Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая, новая серия, том II. 1947, с.196-204. [45] Биокка Э. Яноама. М., Мысль, 1972, 205 с.; – Matteson E. The Piro (Arawkan) language. Berkley and Los Angelos, 1965. X, 467 pp.; – Rubin J. National bilingualium in Paraguay. Haunye – Paris, Mounton, 1968. 134 pp.; Hiller W.R. Ilto-Aztean cognute setz... Berkley and Los Angelos, 1967. 83 pp.;-Robelo C.A. Dictionario de azteques. Mexico, 1965, 548 pp. [46] Хейердал Т. Приключения одной теории. М., 1969, с. 30548. [47] Федоров И.К. К вопросу о сходствах между языками кечуа, аймара и полинезейскими. – В кн.; От Аляски до Огненной Земли. М., 1967, с. 362-369. [48] Milewsky T. Tipological studies of the American Indian languages. Krakow, 1967, 135 pp. [49] Sapir E. The similarity of Chinese and Indian languages. – Science. New series, vol.XII, 1925, 16 oct. [50] Отдельные примеры из японского, корейского языков встречаются в упомянутых работах С. Викандера. [51] Алексеев В.П. География человеческих рас. М., Мысль, 1974. 352 с. [52] Ингстад X. По следам Лейве Счастливого. Л., Гидрометеоиздат, 1969. 246 с. [53] Глухов Ю. Задолго до Колумба. – Правда, 1975, 13 апр.; -Чернышев В. Загадочная статуэтка. – Правда, 1974, 2 марта. [54] Бакеева Д.Х. К вопросу обучения английскому языку в татарских группах. – Ученые зап.Казанск. гос.ун-та, т. 115, 1955, кн. 4, с. 91-9656. [55] Boas F. Teton sioux music. – Journal of American Folk-Lore, vol. 38, 1925; – Densmare Fr. The Rhytm of Sioux and Kippewa Music. – Art and Archeology, vol. IX, 1925, a.o. [56] Eastman M. Dahcotoh, or life and legends of Sioux. New York, John Wiley, 1849. XI, XXXI, 268 pp. [57] Катанов Н.Ф. Качинская легенда о сотворении мира. (Записана в Минусинском округе Енесейской губернии на качинском наречии татарского языка 2 июня 1890 года). – Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском имп.ун-те, т. XII, 1895, вып. 2, с. 185-188. [58] Матюшин Г. "Индеец" на Урале. – Вокруг света, 1969, №10, с. 30. Индейцев Америки иногда пишут и как "индеец". [59] М., Наука, 1984, с.119 [60] Казан, 1977 [61] Там же с. 32-36 [62] Сов.тюркология, 1978, №3 [63] Вопросы географии США. Л.,1976.С.114-122 [64] Бiлiм жэне енбек, 1984, №9 [65] Там же, 1985, №6 Сканирование, html-версия © А.В. Горохов
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|